Казнь - Страница 2

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

Ирена представила себе языки пламени над административным корпусом. Осадная башня на клумбе, таран, сшибающий гарпий у входа, полуголые варвары, десятками гибнущие от рук госпожи Карательницы…

– Господа, – полная женщина-доцент постучала по стеклышку часов. – Не время ли закругляться?..

И только когда члены кафедры, облегченно вздохнув, высыпали в коридор, Ирене пришел на язык хлесткий и остроумный ответ.

* * *

– Ирена, вы меня подбросите? – спросил профессор восточной литературы. Он жил на окраине университетского городка и никогда не упускал возможности напроситься к Ирене в попутчики.

– Я ненавижу стерв, Ирена. О, как я ненавижу стерв. Моя первая жена была стерва… Знаете песенку – «как берутся стервы из хорошеньких невест»?.. И тем более приятно видеть рядом женщину, которая… осторожно, автобус!!

У профессора была скверная привычка – он изо всех сил помогал Ирене вести машину. Всякий раз подпрыгивал на сидении и в ужасе указывал на неминуемую, с его точки зрения, опасность.

Автобусы вывернули из-за угла – их было три. У ворот общежития их поджидали: рюкзаки, баррикадой сваленные поперек тротуара, перегораживали дорогу пешеходам, а румяные студенты галдели и приветственно махали разноцветными спортивными шапочками.

– У людей каникулы, – завистливо констатировал профессор.

Ирена притормозила.

Прогулять лекцию госпожи Хмель считалось среди студентов обычным делом, зато и радость, с которой обычно приветствовали Ирену, была совершенно неподдельной. Выбравшись из машины, она сразу же оказалась в кольце – молодые люди, оттеснив девушек на задний план, дурашливо сражались за право поцеловать Иренину перчатку.

– Здравствуйте! Здравствуйте! Здравствуйте!

– Госпожа Хмель, поедемте с нами!

– Госпожа Хмель, разрешите поприветствовать…

Она, конечно же, не успевала ответить сразу всем – ограничивалась кивками и улыбкой. Ажиотаж понемногу спадал, кольцо ребят вокруг Ирены редело, и через несколько минут она осталась в обществе двух своих старинных почитателей – имен она, к своей досаде, никак не могла вспомнить.

– Госпожа Хмель, – нерешительно попросил высокий тощий очкарик. – Вы мне автограф… можно? Я специально за журналом гонялся… Тем номером, где ваша повесть…

Она смутилась, как бывало всегда, когда студенты заговаривали о ее публикациях. Кивнула.

– Говорят, скоро выйдет книжка?.. Госпожа Хмель, скажите, пожалуйста… – очкарик замялся. – Почему у вас всегда все так плохо кончается?

– Так уж плохо? – она усмехнулась, скрывая смущение. – Герой погиб – это, конечно, жаль, но ведь он знал, на что идет…

Парень покраснел:

– Дело не в том… Плохо, что его девушка вышла замуж за барона. Плохо, что… ну, в общем, это…

– Вы сознательно… м-м-м… расчленили образ романтической легенды? – негромко спросил второй, широкоплечий и мощный, но с детским круглым лицом.

– Совершенно сознательно, – она посмотрела круглолицему в глаза, но он не смутился под этим взглядом. По-взрослому поджал губы:

– Получается, что это… разрушение романтики, приземление… Что это – ваш фирменный творческий метод?

Она задумалась.

Студенты суетились вокруг автобусов, очкарика кто-то дернул за рукав, а круглолицего окликнули; в машине нетерпеливо возился профессор.

– Мы поговорим об этом в будущем триместре, – сказала она, садясь за руль. – Счастливых каникул…

– И вам счастливо, госпожа Хмель… Пишите побольше…

– Бедные мальчики, – сказал профессор, когда автобусы скрылись из виду. – Женятся каждый на своей стерве – и станут, как все… Вот скажите, Ирена. Когда я открываю книжку – я хочу отдохнуть, я хочу наркотика… А стерв мне и в жизни хватает…

– Не надо было с ней связываться, – сказала Ирена, вспомнив Карательницу.

– Нет, не то… Знаете, почему я не могу читать ваших рассказов? Потому что если дама в кринолине, а мужики в кольчугах и с мечами – мне хочется сказки, Ирена. Иного, так сказать, мира… мироустройства… чтобы были лесные духи, гномы там разные, кровавые войны, жестокие законы… любовь… А не бытовые, простите, разборки с печальным исходом.

– Я подумаю, – сказала она. И это не была отговорка – она действительно собиралась подумать, а как ее мысли соотносились со словами профессора – дело третье.

– Вы только не обижайтесь…

Она притормозила перед профессорским домом.

– Ох, спасибо, Ирена… Желаю вам творческих успехов. И хоть немножко отдохните в каникулы…

– Спасибо. Вам того же…

Профессор поставил одну ногу на землю. Задержался, будто раздумывая, обернулся:

– Ирена… Вы напрасно думаете, что все мужчины в мире – самовлюбленные эгоисты.

– Я поду… – начала она привычно, но вовремя спохватилась: – Я вовсе так не думаю.

Профессор печально потряс головой:

– Знаю… Ну что ж. До свидания.

* * *

Первое, что она сделала, вернувшись домой – вытащила из-под кровати черепаху и положила ее на коврик в свете настольной лампы. Черепаха, похожая на закованного в латы рыцаря, смерила Ирену бессмысленным взглядом бусинок-глаз; черепаха не отзывалась на свое имя и никогда не шла на зов. Ирена держала черепаху просто так, для настроения.

Сторожевой пес Сэнсей бил хвостом по доскам крыльца, умоляя впустить его в дом; Ирена исполнила его просьбу и только после этого подошла к телефону, чтобы проверить, кто звонил в ее отсутствие.

Ого! Два звонка от литагента и еще три – с незнакомого телефона. Кто это, интересно, так настойчиво домогался беседы с госпожой Хмель…

Она дала черепахе капусты. Потрепала Сэнсея по затылку, улеглась на диван и натянула плед до самого подбородка.